Барышев, владимир леонидович | wikiwand
Воспитанник челнинского футбола, выступал во второй лиге СССР за «Турбину» и казанский «Рубин», с 1989 года играл за другой челнинский клуб — «Торпедо» (позднее ставший «КАМАЗом»).
В 1992 году в составе «КАМАЗа» стал победителем зонального турнира первой лиги России. 13 марта 1993 года он забил первый в истории гол «КАМАЗа» в высшей лиге[2] в матче против «Уралмаша» (3:1). Сыграв всего два матча, Барышев отправился в фарм-клуб, следующие два года провёл в аренде в «Нефтехимике» и «Рубине».
В 1996 году Владимир вернулся в основной состав «КАМАЗа», сыграл за сезон 15 матчей в высшей лиге и принял участие в матчах Кубка Интертото. На следующий сезон он решил завершить карьеру и вошёл в тренерский штаб команды, но в 1999 году, когда «КАМАЗ» вылетел во второй дивизион, на один сезон вернулся на поле.
После окончания карьеры Владимир работал в тренерском штабе Юрия Газзаева в «КАМАЗе», возглавлял команду «КАМАЗ-2»/«КАМАЗ-М», с которой выигрывал чемпионат[3][4] и Кубок[5][6]Республики Татарстан, работал тренером-преподавателем в РЦПФ ФК «КАМАЗ»[7] и СК «КАМАЗ»[8]. В 2022—2022 годах — главный тренер команды «Строитель» (Набережные Челны)[9] (в 2022—2022 годах — юношеская команда). В 2022 году — главный тренер команды «Алабуга» (Елабуга)[10].
Владимир барышев
выбрать язык:
ru |
tr |
uk
Basis of this page is in Wikipedia. Text is available under the CC BY-SA 3.0 Unported License. Non-text media are available under their specified licenses. Wikipedia® is a registered trademark of the Wikimedia Foundation, Inc. kamaz-kamaz.ru is an independent company and has no affiliation with Wikimedia Foundation.
Отрывок, характеризующий барышев, владимир леонидович
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы.
Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.– «Ключ», – отвечал Николай.– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони.
Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками.
Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала.
Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя.
И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что?
